— И ты хотел бы купить ее, Росс? — спросил Селби.

— Еще как!.. Да ради такой машины… Ах, да что об этомговорить? У меня все равно не хватило бы даже на один ее задний фонарь… Ноштука была роскошная. Она так легко трогалась с места, словно…

Селби перебил его:

— Неужели ты не видишь, до чего докатился, Росс? Когда яговорю с тобой о твоей матери и о твоей обязанности помогать ей, ты сидишь сотсутствующим видом, но только речь заходит о машине, иметь которую посредствам лишь человеку состоятельному, как ты — весь внимание. Ты не видишь,что происходит вокруг тебя, витаешь где-то в облаках. Спустись же на землю! Яспециально заговорил об автомобиле, потому что знал, какая от тебя последуетреакция. Мне хотелось, чтобы ты увидел себя как бы со стороны.

— Да, сэр, — приглушенно произнес парень.

— Итак, чем ваша компания занималась в «Пальмовой хижине»,Росс?

— Ничем.

Рекс Брэндон сказал:

— Вы там играли в покер, ведь правда?

— Ну, мы действительно слегка перекинулись картишками.

— Кто принимал участие в игре? — спросил Брэндон.

— Я не стану ни на кого доносить, — ответил Блэйн.

— Стэплтон играл?

— Его и спросите.

— А как насчет хозяина, Оскара Триггса? Он был в курсеотносительно покера?

Блэйн начал что-то говорить, но умолк.

— Я вовсе не хочу превращать тебя в осведомителя, Росс, —сказал Селби. — Единственное, для чего мне нужно это знать, так это чтобыуберечь юнцов от той западни, в которую угодил ты.

Блэйн сидел молча, стараясь избегать встречи глазами смолодым прокурором.

— Ну что же ты, Росс? — произнес Селби. — К чемузапирательства?

— За других можете не беспокоиться, — с горечью ответилБлэйн. — Силок был расставлен на меня персонально.

— Почему именно на тебя? Блэйн поднял измученный взгляд.

— Триггс хотел отделаться от меня, потому что я люблю МэджТрент.

— Кто эта Мэдж Трент?

— Хостесса.

— Я думаю, — мягко сказал Селби, — что тебе следуетрассказать нам обо всем подробнее, Росс.

Блэйн сцепил кисти рук и принялся ломать пальцы. Он поднялзаблестевшие глаза и сказал:

— Хорошо. Я не стукач, но я не доставлю Триггсу удовольствияс Легким сердцем ставить меня под удар, не боясь отместки. Вы правы. Три иличетыре раза в неделю по вечерам в «Хижине» устраиваются азартные игры. Естьпрофессиональный картежник, который специально приезжает туда из Лос-Анджелеса,когда наклевывается игра по-крупному. Он охотится за толстым кошельком, ноиногда надирает и Стэплтона. Такую мелюзгу, как я, он большей частью нетрогает. Порой нам даже перепадают кое-какие крохи, но это как плата за то, чтомы помогаем ему, чтобы все выглядело как следует.

Триггс знал, что в тот вечер я был на мели, и догадался, чтов случае проигрыша мне придется раздобывать деньги кривым путем. Тут-то он иуглядел возможность столкнуть меня на рельсы. Он пошушукался с профессионалом,и тот ободрал меня как липку.

— Кто этот профессионал? — спросил Селби.

— Карло Хендли.

— А толстый кошелек?

— Это бывший брокер по имени Морли Нидхэм. Он славный малыйи играет чисто. Проигранные деньги его не тревожат, для него главное — приятнопровести время. Он любит, вырвавшись из города, приехать в «Хижину» и скоротатьвечер за картами. Обычно с ним бывает какая-нибудь подружка, которой онпокупает десяток жетонов. Выигрыш остается ей, а уж если не повезет и она всеспустит, он смотрит на это как добренький папочка. Он приятный человек и оченькомпанейский. Но этот Хендли свое дело знает. Думаю, у него есть наводчик. Кактолько в «Хижине» появляется Нидхэм, можете биться об заклад, что где-то черезполчаса покажется и Хендли, и тогда игра начнется по-настоящему.

Сперва я в таких случаях бросал карты, но как-то раз Хендлиотвел меня в сторонку и сказал, что ему не нравится играть по мелочи и что есливпредь я буду оставаться в игре, то он обещает, что мне не придется сниматьрубашку, если она будет застегнута на все пуговицы. С этого все и началось. Мнешла хорошая карта, и я выигрывал у Нидхэма по нескольку долларов, в то времякак Хендли пасовал. Бывало, что и сам Хендли проигрывал мне пятьдесят илишестьдесят зелененьких. Но когда Хендли начинал повышать ставку, моя задачабыла выйти из игры.

— А как насчет Джорджа Стэплтона?

— Иногда ему везло, иногда нет. Я не думаю, что Хендлиспециально стремился его обыгрывать, но и поблажек, какие делал мне, он ему недавал. Нидхэм — тот игрок прямолинейный. Когда ему везет, он выигрывает, когданет — он спускает все до последнего цента. Хендли знает, как его надувать, ивсегда его обыгрывает. Стэплтон — никогда. Иногда Нидхэм обыгрывает Стэплтона.На мой взгляд, Стэплтона частенько заносит на слишком уж крупные ставки, но,впрочем, это не мое дело.

— А хостесса? — спросил Селби. Взгляд Блэйна смягчился.

— Она ни к каким темным делам отношения не имеет.

— Какова тогда ее роль?

— Вы имеете в виду в игре?

— Да.

— Она не притрагивается к картам. Ее обязанность —развлекать посетителей в большом салоне. Игра же происходит в задней комнате.

— И как это, интересно, она развлекает посетителей? —спросил шериф Брэндон.

Щеки Блэйна вспыхнули. В глазах его появился злой огонек, ион отвел взгляд от шерифа.

— Она хостесса, — сказал он, подняв голос почти до крика. —Хостесса, и только! Да, она действительно исполняет несколько танцев в нарядеиз пальмовых листьев, демонстрируя изрядное количество тела… Но не более того.Она не назначает свиданий. Конечно, ребята периодически подкатывают к ней, ивремя от времени она подсаживается к столикам, чтобы публика держаласьповеселее. Но она порядочная девушка.

— Что-то это занятие мне не кажется подходящим дляпорядочной девушки, — заметил шериф.

Горящие яростью глаза Блэйна метнулись к лицу шерифа и сноваопустились. Но губы его остались крепко сжатыми, и он не проронил ни слова.

— Что ты можешь сказать насчет Триггса? — спросил Селби.

— Триггс — хитрый черт. У него просто какой-то пунктик наМэдж. Он отшивает каждого, на кого она посмотрит дважды. Он ловкий ихладнокровный, никогда не поднимет ни голоса, ни руки, но всегда добиваетсясвоего. Я пересек ему дорогу… и вот что со мной произошло.